Камешек в жерновах - Страница 9

— Подождем до утра, — остановил спор Саш.

Едва первые лучи Алателя сверкнули над Копийными горами, Тиир, оставив оружие, спустился к реке. Вскоре он исчез в густом тумане. Как Саш ни старался рассмотреть принца, ему это не удалось. Шумела среди серых камней своенравная Мана, пробуждались горные пичуги, чьего возмущенного щебета Леганд опасался больше, чем глаз вражеских соглядатаев, понемногу рассеивался утренний туман.

— Разве это туман? — с тревогой ворчал мудрец. — Сейчас лето. Вот через два с половиной месяца наступит осень, тогда наползут настоящие туманы. Можно будет пройти в двух шагах мимо элбана и не показаться ему на глаза!

— Но нельзя остаться неуслышанным, — улыбнулась Линга и внезапно погрустнела. — Отец говорил мне, что туман иногда бывает столь густым, что из него можно лепить комки и бросать их в воду.

— Слышите? — нарушил тягостную паузу Леганд.

Саш кивнул. Сквозь рокот воды слышался нестройный гул. Словно в отдалении двигалось огромное войско. Звенело оружие, скрипели тележные оси, раздавались крики погонщиков и ругань командиров.

— Где-то сейчас Йокка? — задумался Леганд. — Что же все-таки случилось с Лукусом? Где славный мальчишка Дан, горячий Хейграст? Куда увела дорога доброго малого Ангеса?

— Скажи, Леганд, — Линга с интересом посмотрела в лицо старику, — случалось ли так, чтобы твои друзья — элбаны, которые много для тебя значили, — исчезали, а тебе так и не удавалось узнать, что с ними случилось?

— Множество раз, — вздохнул Леганд. — Однажды целый мир исчез, в Дэзз у меня было много друзей. Но по крайней мере я мог догадаться, что они погибли. А бывало и так, что друг отправлялся в путь и исчезал, и мне так и не удавалось узнать, то ли он остался в дальней стороне, то ли погиб от рук разбойников и голодные волки разметали его кости по степи.

— Не нравятся что-то мне эти разговоры! — поморщился Саш, — Вы лучше посмотрите на тот берег. Туман рассеивается!

Покрывало тумана уже расползлось в клочья, и на фоне округлых склонов Копийных гор показался тракт. Он был заполнен элбанами. Один за другим двигались к северу отряды воинов, а навстречу ползли повозки, запряженные муссами, лошадьми и быками. Погонщики нещадно хлестали их по спинам, животные упирались дрожащими ногами в камень и медленно волокли к югу водруженные на неуклюжие деревянные колеса огромные стволы эрнов.

— Эрны с Волчьих холмов, — вздохнул Леганд. — Наверное, серые продолжают вырубать лес вокруг Урд-Ана. Что ж, крепости это только на пользу, кто бы в ней ни засел, а что касается деррских лесов, до них серые вряд ли доберутся.

— Подожди-ка, — Саш недоуменно пригляделся, — что-то я не вижу серых! Воины, что идут на север в доспехах из сыромятной кожи, вооружены в основном копьями и луками. Да и непохожи они на воинов, скорее ополченцы. А что касается погонщиков, так среди них вроде только старики и подростки, по-моему, даже женщины. Впрочем, отсюда я не могу разглядеть точно.

— А ты что думал? — воскликнул Леганд. — Такие воины, как те, которых мы видели на мосту при штурме Урд-Ана, воспитываются годами. Их не может быть много!

— Почему же они идут на север? — пробормотал Саш. — И зачем им эрны?

— Подождем Тиира, — предложил старик. — Насчет воинов он нам расскажет, а что касается эрнов, ясно и без него. Серые собираются обосноваться в Даре. Не удивлюсь, если мы увидим на равнине дома.

Ждать пришлось долго. Алатель медленно полз по небу, по тракту шли воины и тащились повозки, у подножия Плежских гор шумела Мана, а Леганд, Саш и Линга сидели в расщелине, жевали сухие лепешки и думали каждый о своем. Саш смотрел на бесконечную вереницу людей и пытался понять, что они чувствуют в чужом мире. Чужое светило печет им плечи, чужая река гремит у их ног, чужие камни подставляют серые грани под их сапоги, чужой ветер дует в лицо. Зачем они пришли на эту землю? Так ли плохо было у них дома? Неужели они не чувствуют, что небо их нового мира потеряло все цвета, кроме серого? Неужели не чувствуют боль, растворенную в воздухе, камнях, воде?

— Теперь я вовсе не удивляюсь, что мы не видим ни одной твари, что рыскали по мертвым землям, — сказал Леганд, когда Алатель исчез за далекими вершинами у них за спиной. — Такая прорва народа способна вытоптать лиги чудовищ!

— А не вытопчет ли она весь Эл-Айран? — спросил Саш.

— Нет, — пробормотал Леганд. — Эл-Айрану далеко от переселения. Что касается этих элбанов, они словно зерна, которые падают в жернова. Смерть испечет из них лепешки и съест. Смолотое зерно не прорастает.

— Значит погибнет или весь Эл-Айран, или эти элбаны? — спросила Линга.

— Плохой выбор, — сказал Леганд и замолчал. Потом нехотя добавил: — Если погибнет весь Эл-Айран, то и эти элбаны не выживут. Я даже не знаю, уцелеет ли Дье-Лиа…

Тиир появился за полночь. Погода испортилась, стало не по-ночному душно, с юга потянуло влажным ветерком, тучи заволокли звезды, затем пошел дождь, и шаги принца расслышала только Линга. Она сдернула с плеча лук, но уже в следующее мгновение радостно смахнула с лица капли дождя.

— Линга, как ты его разглядела? — удивился Леганд. — Я даже руку свою не могу рассмотреть в этом дожде!

Тиир скользнул в расщелину, успокаивающе пожал ладони друзей и тут же попросил перекусить. Торопливо прожевав нехитрую пищу, он облегченно вздохнул. Рассказ принца оказался не слишком длинным. Перебравшись по скользким камням через реку, едва не сломав себе шею, Тиир не успел выйти на дорогу еще в тумане, поэтому провел под крутым обрывом в какой-то дюжине шагов от тракта половину дня. Уверившись, что разномастная одежда крестьян не слишком отличается от его одеяния, принц собирался уже появиться на обочине — как элбан, возвращающийся после выполнения неотложной нужды, — как вдруг услышал знакомый голос. Он угадал, многие из стражников, патрулирующих тракт, действительно были набраны во владениях князя Кредола, а голос принадлежал его любимому сокольничему. Князь звал его ласково — Рабба, и именно это имя выкрикнул с обочины дороги Тиир, когда всадник, распоряжающийся очередным отрядом воинов, приблизился к его укрытию. Рабба тут же спешился и громко спросил Тиира, что он тут делает. Но этот окрик, конечно, предназначался для его помощников, обнаживших мечи. И тут принц не сплоховал, единственное, что он мог ответить, что его повозка с эрном уже прошла, а он сам отошел в сторону, но подвернул ногу. Этот ответ, а также радушие их командира успокоили стражников. Рабба незаметно бросил Тииру кожаный ярлык, как оказалось — разрешение на вырубку эрнов, и приказал его ждать. Вернулся он скоро, едва спровадил охрану. Тиир ему все и рассказал.