Камешек в жерновах - Страница 179

К оглавлению

179

В этом движении кожи Эл-Лиа Саш стоял как в быстрой реке. Ноги засасывало, поток бил его по коленям, сносил, но он стоял и завороженно смотрел, как сворачивается в пустоту сердце Дары. Стоял и смотрел, пока на краю язвы не появился и не исчез в бездне Агнран с посохом Аи. Не мог он залечить рану, потому что Рубин Антара в сплетении древесных волокон уже истощился, да и не могла помочь кровь неживого бога!

— Держи! — закричал Саш стоявшему на обрубках ног у края бездны Лидду и бросил ему серый меч. И тот понял. Перестал сопротивляться течению и рассек перед пропастью грудь.

Глава 12
ПЛАМЯ ЭЛ-ЛООНА

— Я жив? — спросил Саш, почувствовав, что губ касается чаша.

— Пей, — раздался знакомый голос.

Саш сделал несколько глотков, открыл глаза. Странная прохладная жидкость пробежала по гортани, скользнула внутрь, проникла в кровь, погнала удивительную свежесть в руки и ноги, а за свежестью навалился сон. С чашкой перед ним стояла Аи.

— А где Линга? — спросил Саш, с трудом сдерживаясь, чтобы не закрыть глаза вновь.

— Твоя голова у нее на коленях, — ответила Аи, но Саш уже ее не слышал.

— Небо голубое, — прошептал Саш, когда проснулся вновь.

— Ты жив, — отозвалась Линга. — И небо действительно голубое.

— Оно покачивается. Куда мы едем?

— В Эйд-Мер.

Окончательно он пришел в себя на шестой день пути. Впрочем, Линга сразу сказала, что если элбану удастся провести половину дня под дождем силы жизни, а потом еще и выпить сок жизни, он не должен жаловаться на плохое самочувствие. Саш и не жаловался. Он встал на ноги и побежал рядом с повозкой. Только спотыкался то и дело, потому что не мог отвести глаз от лица улыбающейся деррки.

— Ты так выглядишь, словно всю жизнь пила сок жизни и стояла под чудесным дождем.

— Чудесный дождь бывает только раз в дюжину лет, — ответила Линга, — когда цветет дерево итурл.

— Значит, придется обходиться соком, — попробовал пошутить Саш, но Линга не засмеялась.

Она улыбалась позже, когда лежала на одеяле под повозкой и глупая лошадь опускала у колеса морду и косила большим глазом на своих хозяев, не понимая, отчего они распрягли ее днем и устроили незапланированный отдых.

— Может быть, следовало поехать в Утонье? — спросил Саш.

— Мост рухнул, — вздохнула Линга и стала рассказывать о том, что Саш провалялся в беспамятстве до того глотка из рук Аи три дня. Что рухнули мосты в Ургаине и Утонье, а может быть, и в Ари-Гарде, как, вероятно, обрушились многие здания во всех городах от Мраморных гор до Горячего хребта. Что она передала весточку матери через Швара, который остался жив только потому, что серый воин сшиб его с моста и воды Маны успели отнести салмского гвардейца достаточно далеко. Что Ургаин разрушен полностью. От него остались полторы улицы развалин, дерево смараг и железное дерево, у корней которого и отыскали Саша. Да и расстояние теперь между этими деревьями всего лишь варм локтей. И растут они друг против друга на обрывистых берегах Маны, которая поменяла русло, обратившись в мгновения ужаса в широкую трещину, рассекшую часть равнины Дары от озера Антара до Инга. А окрестности этих двух деревьев заросли молодым, почти непроходимым лесом. О том, что погибла половина салмов, две трети имперских легионеров и половина войска Эйд-Мера. Погибли король Луин, князь Инокс, мастер Юриус, Агнран, Чаргос, Титур, Сереграст, Матес.

— Леганд, — продолжил Саш, — Лукус, Хейграст, Баюл, Йокка, Ангес.

— Баюл, Йокка, Ангес… — повторила Линга.

— И еще, мы никогда больше не увидим голубого орла, — прошептал Саш. — А что Дан?

— Они с Райбой ушли вместе с Негосом и Фаргом в Ари-Гард, — сказала Линга. — Мантисс попросил. Говорят, что там осталось еще много живых пленников.

— Значит, Мантисс жив, — понял Саш.

— Жив, — кивнула Линга, — и нашел одного из своих сыновей. Только от воинов дарджинцев осталась едва четверть, а от раддов треть. Да и то благодаря Альме. Она стояла среди своих ардов как железное дерево, когда равнина начала сворачиваться сама в себя. А когда все кончилось, даже не стала говорить с Даргоном. Прислала ему письмо, где поклялась не воевать с Салмией и покинуть крепость Урд-Ан, и повела остатки раддов на север. Негос через два месяца ждет в Эйд-Мере правителей Адии, Салмии, Сварии, Вастии, Индаина, Лигии и Дары для заключения договора о границах и мире. А пока Даргон отправился в Глаулин, Мантисс — в крепость Урд-Ан, а все остальные — по домам.

— Неужели все закончилось? — спросил Саш.

— Не все, — покачала головой Линга. — Тут Аи кое-что оставила для тебя.

Деррка вынырнула из-под повозки, дождалась Саша и подняла слежавшееся сено. В старом одеяле был завернут меч Аллона без ножен и кусок рукава мантии Сволоха.

— Далеко ли мы от Эйд-Мера? — напряженно спросил Саш.

— День пути, — насторожилась Линга, взглянув на гряду старых гор.

— Поворачиваем к воротам Маонд.

Путь до ворот Маонд занял еще неделю. Саш и Линга миновали не меньше трех дюжин деревень, которые близ озера Антара пошли одна за другой. Почти в каждой они останавливались, потому что возбужденные жители засыпали их вопросами: можно ли вернуться в Дарджи, отчего ужасное небо стало синим, часто ли идут такие дожди, после которых землянки, лопаты и заборы пускают корни, из земли вырастают деревья в рост двух взрослых человек, а на огородах случаются невиданные урожаи? Отчего тряслась земля и обваливались дома и кто теперь правит этой страной? В каждой деревне Саш терпеливо объяснял, что в Дарджи вернуться нельзя, но там правит Тиир, сын Бангорда, и страшные времена закончились. Он говорил, что небо теперь будет синим всегда, земля вряд ли соберется трястись в ближайшие годы, а такие дожди идут очень редко, и рассчитывать на них нельзя. Зато началась осень, которая продлится еще полтора месяца, а за ней придут три месяца зимы. Не слишком холодной, но все-таки со снегом и морозами, поэтому о дровах для очагов и запасах следует побеспокоиться как можно быстрее. Правителем же всей этой страны, которая имеет прекрасное имя Дара, стал князь Дарджи по имени Мантисс. Тут же обнаруживалось, что половина жителей деревни знает этого нари, а треть имеет о нем довольно хорошее мнение, начинались пересуды и обсуждения, и единственное, что удавалось еще добавить Сашу, так это что недалеко расположен прекрасный город Эйд-Мер, а там — и кузнецы, и ткачи, и кожевники, и рынок, который теперь непременно увеличится в несколько раз. А за Эйд-Мером равнина, море, и вообще вокруг них простирается чудесная земля Эл-Айран удивительного мира Эл-Лиа. Впрочем, в последних деревнях не приходилось говорить и об этом. Начали попадаться дарджинские дозоры, торговцы, а возле ворот Маонд суетливый свар спешно сооружал с помощью троих пожилых раддов постоялый двор.

179